Один из лучших российских анимационных режиссеров, получивший множество наград самых престижных международных фестивалей, давний преподаватель факультета анимации ВГИКа и знаменитой московской школы-студии «ШАР» Иван Максимов провел в Воронеже мастер-класс «Как придумать мультфильм: стимуляция воображения без химии». Приезд режиссера в Воронеж организовали в рамках Большого фестиваля мультфильмов, который завершился в нашем городе в это воскресенье.
Планировалось, что встреча начнется с просмотра работ Ивана Максимова – удивительных мультфильмов, всегда лишенных слов, но полных музыки, соединяющих абсурд и обаяние, юмор и сентиментальность. Но гость отказался тратить драгоценное время на киносеанс и посвятил все три часа беседе со зрителями. За это время он успел подробно рассказать об искусстве, о том, как стимулировать воображение, где брать сюжеты для мультфильмов, почему не обязательно менять свой стиль, и чем короткие мультфильмы лучше длинных. Обстоятельный разговор сложился, как это ни странно, из ответов на разрозненные вопросы зала.
– Почему мы не знаем полнометражного мультфильма Ивана Максимова?
– Я занимаюсь особой областью деятельности, называется «короткометражная авторская анимация», и так сложилось, что это эквивалентно области искусства анимации. Ну это все равно, что живописец, как правило, не рисует картин 100x100 метров, хотя в принципе это вполне реально. Есть оптимальный размер картины, живописного полотна. И есть оптимальный размер мультфильма – от одной минуты до десяти минут. Все, что меньше, просто проскальзывает незаметно, а все, что больше, уже начинает утомлять. В полнометражных игровых мультфильмах это компенсируется сюжетом. Там есть история, которая рассказывается, и зритель ведется на драматургию, на какой-то экшн, и поэтому ему не скучно, он смотрит до самого конца. Но искусство тут не при чем, это просто рассказывание истории.
Что касается искусства анимации, здесь гораздо больше, чем история, важно сочетание изображения и звука. Искусство можно условно определить как поиск гармонии. И если находятся какие-то гармоничные сочетания того, что движется, с тем, что слышится, то в этом получается какое-то произведение искусства.
Теоретически, были фильмы, которые я бы называл произведениями искусства, несмотря на их полнометражную длину. На мой вкус, такими были «Yellow Submarine», «Иллюзионист» Сильвена Шоме, некоторые фильмы Миядзаки. Они смотрятся как единое целое. Как такая большая-большая конфета. Кстати, очень удобно сравнивать искусство с приготовлением и поеданием еды. И с этой точки зрения, какая бы вкусная конфета ни была, если она слишком большая, то съесть ее очень трудно. В частности, во время просмотра «Иллюзиониста» я чувствовал, что мне трудно есть эту конфету, как бы она мне ни нравилась. Хочется пойти немножко проголодаться, а потом опять доедать.
– Как вы снимаете мультфильмы? Традиционно, покадрово или используете какие-то программы?
– В основном, это традиционная технология, аниматор рисует на кальке, потом чистит, сканирует, перерисовывает, раскрашивает уже на компьютере. Все, как раньше, но вместо пленки используется сканер. А в остальном это ручная технология, связанная с рисованием на бумаге.
– В ваших мультфильмах всегда большую роль играет образ воды. Что для вас вода?
– У меня такое соотношение полушарий мозга, что мне совершенно все равно, что чего означает. Я терпеть не могу знаки и символы. Мне кажется, если есть желание, их можно найти в чем угодно. Посмотреть, посчитать, сколько в этой аудитории людей в синем и сделать из этого какие-то далеко идущие выводы. А на самом деле это ничего не значит.
– Откуда вы берете сюжеты?
– Сюжеты возникают очень разными способами. Когда мы начали этим всем заниматься вместе с моими товарищами по режиссерским курсам, мы совершенно не знали, как это делается. Наши педагоги, великие Хитрук, Норштейн и Назаров, тоже не знали, как это делается. Единственное, что они предлагали, это взять книжку и написать по ней сценарий. Они, по-видимому, считали, что так надо делать, хотя сами не только так поступали. Мы полгода мучались, вымучивая тему для первой курсовой работы. В результате у всех получились хорошие работы, у меня было «Болеро», абсолютно бессюжетное действо. Но это случайная находка. Такие вещи нельзя запланировать, нельзя решить, что вот ты найдешь корягу, которая похожа на лапу зверя.
– Как стимулировать свое воображение?
– После того, как мне удалось придумать «Болеро» и дальше хотелось придумывать еще всяко-разное, продолжая учебу на курсах, надо было придумать, как это делать, как этот процесс вообще организовать. И способы были разные. Самый простой – экранизировать какой-то рассказ, сказку или анекдот, это не в счет.
Следующий способ, которым я активно пользовался, – это музыка, когда просто включаешь музыку и представляешь, что происходит. Ассоциации с музыкальными акцентами и ритмами в голове появляются сами собой. Если не появляются, значит, не повезло – либо с музыкой, либо с головой.
Дальше можно придумать персонажа, такого, чтобы за ним было приятно наблюдать, хотелось бы посмотреть, как он живет. Как люди покупают хомячка и наблюдают за ним – вот такого хомячка можно себе придумать и его двигать.
Другой вариант – наоборот, не персонаж, а фон. Берется какая-то картинка, в которой можно жить, либо людям, либо каким-то существам. И можно поместить туда каких-то существ и придумать, что они будут делать. Это тоже не требует какого-то особого сюжета, но в процессе придумывания, как один вышел из двери, другой выпрыгнул из окна, а третий побежал в магазин, из этого может случайно получиться какой-то сюжет, просто сам собой. Ее не надо вымучивать, она сама придет, а там, глядишь, и месседж какой-то появится из этого.
Еще один способ – плясать от трудностей. Взять какие-то трудности и придумать, как они преодолеваются. Так я придумал, например, «Ветер вдоль берега» и «Дождь сверху вниз».
Есть вариант, который я называю «бусы». Когда в голову не приходит ничего ценного, а приходит всякая ерунда. Тогда эту ерунду можно экранировать, а потом собрать вместе, нанизать сюжет, как бусы. Каждая бусина сама по себе и не зависит от соседней. Похоже на выступление артистов, которые выходят по очереди, сборный концерт в честь Дня милиции. Кайф этого способа в том, что ты любой номер можешь выкинуть, а оставить какой-то получше. Или поменять их местами. Возможности безграничны, потому что ничто ни к чему не обязывает.
Все эти способы требуют меньшего или большего напряжения головы, но в любом случае надо тренироваться.
– Вы не хотите поменять стиль, сделать что-то другое?
– Дело в том, что никто кроме меня не делает того, что я, не работает в таком стиле, и я не могу это бросить. Более того, если мои ученики тоже пытаются это поддержать, то их тут же начинают "хлестать плетьми" и доводить до слез. Получается, что никто не должен этого делать: ни я, потому что я должен куда-то развиваться, непонятно куда, ни мои ученики, потому что они должны свое что-то придумывать. А свое придумать невозможно, потому что все, что можно было придумать, придумано уже давно. Никто ничего не может придумать нового, просто люди должны как-то реализовывать себя и быть собой. Если люди похожи на меня, то зачем им себя ломать? И я тоже себя ломать не хочу, я делаю то, что мне нравится и нравится людям, схожим со мной по вкусу. Всем все равно не угодишь, а 10% аудитории меня вполне устраивают.
– Почему вы решили заниматься анимацией, как вы стали на этот путь?
– Ну, я не вижу вообще альтернативы. Это уникальное искусство. Я всю жизнь рисовал, и если бы я не умел рисовать, для меня, возможно, был бы выбор – заниматься игровым кино, что-нибудь лепить или строить дома. А у человека, который рисует, выбор невелик: иллюстрировать книжки, рисовать карикатуры в газету, рисовать комиксы или заниматься анимацией. Из этого всего три относятся к полиграфии и одно к кинематографу. Естественно, я начал с полиграфии, делал журналы, рисовал какие-то комиксы, книжки. Но когда появилась возможность заниматься кинематографом, кто же откажется? Это не был выбор, решение. Просто мне повезло.
– Как вы создаете мультфильмы?
– Я сам предпочитаю начинать с образов, а не со слов, и ученикам советую то же самое. Потому что нарисованное, оно живет дальше. А к написанному уже сложно что-то добавить, какой-то новый смысл. А когда то же самое, только нарисованное, то там обнаруживается, допустим, новое выражение лица, и уже открываются новые просторы: что персонаж видит, что он думает. Причем рисовать не кондово так, аккуратненько, а легко, чтобы возникали новые нюансы. Это метод творчества, который ведет глубже и глубже. Поэтому я набираю себе в студенты только тех, кто умеет рисовать.
– Какими еще знаниями нужно обладать, чтобы делать мультфильмы, стать режиссером?
– Я вообще считаю, что режиссерское образование должно быть вторым. После школы становиться режиссером – это недоразумение. Фильмы показывают, что самые талантливые люди все равно начинают снимать хорошее кино где-то после 25 лет. До этого они не знают, что снимать. Надо иметь изначальное какое-то культурное образование, пройти историю искусств, литературу. А потом уже можно пойти на высшие режиссерские курсы или просто стать режиссером. Потом кинематографист обязательно должен смотреть все. Список самых главных фильмов всех времен и народов, любой другой список.
– Получается, что вы снимаете мультики не ради смысла, а просто ради того, чтобы снимать мультики?
– Всего существует несколько мотивов для творчества. Первый – это графомания, возможно даже в хорошем смысле этого слова, такое «не могу молчать». Это я прошел еще в детстве, писал картины, рисовал каждый день. Второй – деньги. Третий – внутренние проблемы и неврозы, когда хочется перенести свои страхи и раздражения в некий объект, художественное произведение. Это очень распространенный мотив, когда смотришь фестивальную анимацию, то больше половины фильмов – то иллюстрация авторских неврозов. И еще одна мотивация – сделать подарок, но не формальный «лишь бы подарить», а такой, чтобы понравился. Это и есть мотивация: сделать что-то, чтобы кому-то это понравилось. И вот именно эта мотивация для меня наиболее актуальна.
){kind=link}